Статья 1

1872-1937

Протопресвитер Александр Хотовицкий, родился в 1872 году в го роде Каменецке на Волыни. Среднее образование Александр Хотовицкий получил в Волынской Семинарии, где его отец был ректором, а высшее - в Петербургской духовной Академии, которую закончил в 1895 году в звании кандидата богословия и магистранта.

Еще студентом Академии, он подал прошение об определении его на службу в далекую Алеутскую и Северо-Американскую миссию. Его назначили вторым псаломщиком в Свято-Никольский приход в Нью-Йорке. После венчания с Марией Вдимировной Щербухиной 23 февраля 1896 года Александр Хотовицкий был рукоположен епископом Алеутским Николаем (Зиоровым) во диакона, а через день - в сан пресвитера.

В слове, обращенном к новоруположенному священнику, епископ Николай, о котором отец Александр всю жизнь вспоминал с благодарной любовью, так охарактеризовал его пастырский дар, его миссионерское горение: "Твоя особенная порядочность и благовоспитанность, твой благородный идеализм, твоя религиозность сразу расположили меня к тебе... Я увидел, что ты имеешь ту искру Божию, которая всякое служение делает воистину Божиим и без которой всякое звание превращается в бездушное и мертвящее ремесло..."

После отьезда в Россию настоятеля нью-йоркского прихода Святителя Николая отца Евтихия Балановича отец Александр Хотовицкий был назначен на его место. Став настоятелем, он взял на себя подвижнический труд по строительству нового, грандиозного храма в Нью-Йорке вместо малой приходской церкви, которая ютилась на первом этаже обычного дома на Второй авеню. Строительство храма завершилось 10 ноября 1902 года, а в следующем году, после перенесения Святителем Тихоном, впоследствии Патриархом, епархиальной кафедры из Сан-Франциско в Нью-Йорк, он стал кафедральным собором.

Пастырскими трудами и попечением отца Александра было основано двенадцать приходов на Восточном побережье Американского континента: в Филадельфии, Саут-Риворе, Пассаике, Юнкерсе и других городах. Прихожанами этих храмов были не только православные иммигранты, но и присоединившиеся к Православию из унии карпатские русины, а также выходцы из протестантских общин.

Одной из обязанностей отца Александра было редактирование "Американского православного вестника", издававшегося на русском и английском языках. Он был не только его редактором, но и одним из главных авторов. На страницах почти каждого номера журнала можно было найти не только статьи, но и собственные стихи о.Александра.

Свое служение в Америке отец Александр совершал под окормлением трех выдающихся архипастырей: епископа, потом архиепископа Николая (Зиорова), Святителя Тихона, впоследствии Патриарха, и архиепископа, позже митрополита, Платона. И все они высоко ценили своего ближайшего помощника - деятельного, превосходно образованного, а главное - преданного Богу и Церкви пастыря, жертвенно любящего народ Божий. В 1910 году святой Тихон возвел его в сан протоиерея. Поздравляя отца Александра с десятилетием его пастырского служения, Святитель сказал: "Со своей стороны, как начальник твой, могу свидетельствовать, что ты оправдал доверие и чаяния, которые возлагались на тебя при твоем посвящении"

Служение отца Александра в Америке знаменательным образом закончилось ровно через 18 лет после его иерейской хиротонии 26 февраля 1914 года.

С 1914 по 1917 год отец Александр служил в Гельсиндорфе (ныне Хельсинки). В Фииляндии он сблизился с правящим архиереем епархии архиепископом Сергием (Страгородским), впоследствии Патриархом. Великое княжество Финляндское входило тогда в состав Российской Империи, но обладало широкой автономией. Православное духовенство должно было принимать действенные меры к тому, чтобы оградить свою православную паству, в основном из карелов, от прозелитической пропаганды финских лютеран. В этом деле защиты Православия отец Александр был верным и умным помощником своего архипастыря. В августе 1917 года отец Александр Хотовицкий был переведен в Москву и назначен ключарем храма Христа Спасителя. В Москве он снова оказался под ближайшим началом Святителя Тихона, с которым тесно сблизился еще в Америке.

Сразу после перевода в храм Христа Спасителя отец Александр стал активным участником Поместного Собора Российской Православной Церкви.

В 1918 году при храме Христа Спасителя образовано было братство. Оно обратилось к православному народу с воззванием, в составлении которого участвовал и ключарь храма отец Александр. "Русские люди! - говорилось в этом воззвании. - Храм Христа Спасителя - краса Москвы, гордость. России, радость Православной Церкви - обречен на медленное разрушение. Ему, этому славному памятнику великих подвигов русских богатырей, положивших душу свою за родную землю и святую веру православную, отказано в государственной поддержке... Русские люди! Ужели отдадите вы чудесный храм Спасителя на посмеяние? Ужели правду утверждают гонители Святой Церкви, будто русские люди уже не нуждаются в святынях храмах, таинствах, богослужениях?.. Отзовитесь, богомольцы! Отзовитесь все, как один! Встаньте на страже своих святынь! Щедрые жертвы богатых да сплетутся в добром позыве с драгоценными грошиками верующей бедноты. Сердце России, Москва! Сбереги свою святыню, свой храм Спас Златоглавый!.." В ответ на этот призыв русские люди вступали в братство Храма Христа Спасителя и приносили свои лепты на содержание святыни Москвы.

В годы гражданской войны пастырское служение, да еще и совершаемое на такой высокой "свещнице", как храм Христа Спасителя, сопряжено было с каждодневным риском. В мае 1920 года и в ноябре 1921 года отца Александра подвергали кратковременным арестам. Его обвиняли в нарушении декрета об отделении Церкви от государства и школы от Церкви - в преподавании Закона Божия детям; но вынуждены были оба раза отпускать на свободу.

Когда в связи с кампанией по насильственному изъятию церковных ценностей гонения на Церковь особенно ужесточились, отец Александр Хотовицкий неукоснительно соблюдал указания Первосвятителя Российской Церкви святого Тихона. В храме Христа Спасителя собирали средства для голодающих, но одновременно делалось все возможное, чтобы сохранить святыни собора. На квартире отца Александра проводились заседания клириков и прихожан храма. На них вырабатывался проект резолюции приходского собрания по вопросу об изъятии церковных ценностей. Проект составлен был главным образом отцом Александром, но окончательный текст резолюции принят был 23 марта 1922 года, уже после его ареста. В этой резолюции от властей затребованы были гарантии, что все пожертвования будут действительно употреблены на спасение голодающих, а не на иные цели. Такое требование расценено было властями как неприемлемое, нетерпимое и преступное. В резолюции был выражен также протест против печатной травли епископата, духовенства и церковного народа. Карательные учреждения расценили составление этого документа как контрреволюционное деяние.

27 ноября 1922 года в Москве открылся второй процесс против духовенства и мирян (на первом московском процессе, состоявшемся в том же году, 11 обвиняемых были приговорены к смертной казни). На этот раз обвинения были предъявлены 118 священнослужителям и мирянам. Среди главных обвиняемых были настоятель храма Христа Спасителя протоиерей Николай Арсентьев и ключарь храма протоиерей Александр Хотовицкий, член Высшего Церковного Совета и священник этого же храма Илия Громогласов, благочинный протоиерей Сергий Успенский.

Значительная часть обвинительного заключения, оглашенного на процессе, касалась деятельности клириков и прихожан храма Христа Спасителя:

"Преступная агитация против изъятия церковных ценностей среди прихожан храма Христа Спасителя велась священниками этого храма Хотовицким, Арсеньевым, Зотиковым, Громогласовым и примкнувшими к ним бывшим товарищем министра Щепкиным, домовладельцем Перцовым, инженером Анохиным, бывшим присяжным поверенным Каютовым и торговцем Головкиным. духовенство, - говорилось в обвинительном заключении, - не ограничилось одним оглашением воззвания бывшего Патриарха Тихона развило свою деятельность шире и преступнее... С появлением декрета ВЦИК об изъятии церковных ценностей они начали свою подготовительную деятельность под руководством священника Хотовицкого, который неоднократно и тайно собирал у себя в квартире означенных выше лиц и совместно с ними вырабатывал меры, которые предполагалось принять в целях осуществления преступного намерения. Главной целью созыва этих собраний являлась выработка резолюции, которую они предполагали предложить на будущем общем собрании верующих. При составлении этой резолюции означенные выше лица... отметили... не один только момент - "изъятие", но и выразили в ней якобы существующее недоверие со стороны трудящихся к советской власти и указали на гонение и преследование, которые эта власть чинит Православной Церкви и ее представителям и руководителям"

На допросе протоиерей Александр Хотовицкий держался спокойно, старался выгородить других обвиняемых. Как и большинство обвиняемых, он виновным себя не признавал, заявив: "Я полагаю, что нет контрреволюционности в том, чтобы просить о замене церковных ценностей соответствующим металлом".

После допроса всех обвиняемых и свидетелей на судебном заседании б декабря эловеще знаменитый впоследствии прокурор Вышинский произнес обвинительную речь; прокурор-палач просил суд приговорить 13 обвиняемых, и среди них протоиереев Александра Хотовицкого, Николая Арсеньева, Сергия Успенского, игумению Побединскую, священника Илию Громогласова, Л. Е. Анохина, к смертной казни.

11 декабря обвиняемым была предоставлена возможность сказать последнее слово. В своем слове отец Александр Хотовицкий прежде всего попытался снискать у суда снисхождение к своим собратьям - "подельникам". "Прошу, - сказал он, - обратить внимание на тех, которые были у меня на собрании; одни из них старики, а другие - совсем молодые и ни в чем не виновные... На собрании была резолюция о просьбе ВЦИК о замене некоторых церковных ценностей; эту резолюцию я не считаю имеющей контрреволюционный характер... В квартире у меня лежит мать-старуха и больная жена. Прошу обратить внимание на больных старуху мать и жену".

Самое пространное последнее слово было сказано священником Илией Громогласовым. В нем обвиняемый пытался расположить к себе суд рассказом о своем оппозиционном отношении к Правительству и Святейшему Синоду в дореволюционные годы. По материалам обвинительного заключения, он сказал, что ему "ничего не было известно о преступной организации, во главе которой стоял Хотовицкий". Он выразил также недоумение по поводу того, что рядом с ним на скамье подсудимых нет профессора Н. Д. Кузнецова.

Петр Николаевич Перцов, которого Вышинский тоже просил осудить на смертную казнь, заявил, что он "считает за честь сидеть между такими людьми, как Щепкин и Хотовицкий".

13 декабря был оглашен приговор трибунала. Он оказался более мягким, чем людоедские приговоры, вынесенные на Петроградском и Первом московском процессах по делам об изъятии церковных ценностей. Трое главных обвиняемых, и среди них протоиерей Александр Хотовицкий, были при говорены к лишению свободы сроком на десять лет с конфискацией имущества и поражением в правах на пять лет, других осудили на меньшие сроки тюремного заключения. Ходатайство о помиловании, поданное отцом Александром Хотовицким, было отклонено Президиумом ВЦИК.

После освобождения Патриарха Тихона из-под домашнего ареста и нескольких его заявлений о лояльности гражданским властям некоторые архипастыри и пастыри, осужденные ранее на разные сроки лишения свободы, были отпущены из тюрем и лагерей. В октябре 1923 года был освобожден и протоиерей Александр Хотовицкий. Но на свободе он оставался менее года. 4 сентября 1924 года начальник 6-го отдела ОГПУ Е. Тучков составил список деятелей Москвы из 13 человек, которых он рекомендовал подвергнуть административной ссылке. В этот список он включил и отца Александра Хотовицкого, дав ему такую характеристику: "Поп-проповедник с высшим образованием, очень активный, резок и пользуется влиянием на тихоновцев. Настроен антисоветски".

На допросе в ОГПУ 9 сентября 1924 года отец Александр сказал: "По своим религиозным убеждениям я причисляю себя к тихоновцам. С Патриархом, кроме служебных отношений, я связан более близко, но в последнее время в связи с осуждением по делу изъятия церковных ценностей я встречаться с Патриархом Тихоном избегал, полагая, что ему это может быть неудобным. По поводу реставрации власти я никогда нигде не высказывался, и подобной мысли у меня не было". Особое совещание ОГПУ осудило исповедника на поселение в Туруханский край сроком на три года. Ссылку он отбывал на Ангаре.

Пребывание на севере подорвало его здоровье. По возвращении из ссылки в Москву в 1928 году отец Александр, в сане протопресвитера, стал одним из ближайших помощников Заместителя Местоблюстителя Митрополита Сергия.

В 30-е годы он служил настоятелем храма Ризоположения на Донской улице в Москве. Один прихожанин храма - А. Б Свенцицкий, так вспоминает о нем: "Я присутствовал в 1936-1937 годах много раз на служении отца Александра. Высокий, седой священник, тонкие. черты лица, чрезвычайно интеллигентная внешность. Седые, подстриженные волосы, небольшая бородка, очень добрые серые глаза, высокий, громкий тенор голоса, четкие вдохновенные возгласы... У отца Александра было много прихожан, : очень чтивших его... И сегодня помню глаза отца Александра; казалось, что его взгляд проникает в твое сердце и ласкает тебя. Это же ощущение было у меня, когда я видел святого Патриарха Тихона при встрече его духовенством у храма "Неопалимая Купина" (1924 г.)... Так же и глаза отца Александра, светящийся в них свет говорят о его святости"

В последний раз протопресвитер Александр Хотовицкий был арестован осенью 1937 года и скоре после этого был расстрелян.

Литературное наследие отца Александра Хотовицкого очень разнообразно и богато. Это - проповеди, труды богословского содержания, статьи, посвященные примечательным событиям церковноприходской жизни в Америке в бытность его там, стихи. Но среди его сочинений особенно значителен и глубок труд "О молитве Иисусовой", написанный в начале 30-х годов. В предисловии к нему автор пишет, что в сочинении "вопрос о том, содержится ли спасительная сила в самом Имени Сына Божия или в том молитвенном состоянии, которое переживает призывающий это Имя... не затрагивается. "Цель этой книги, - по словам отца Александра, - религиозно-практическая; когда больной получает исцеление от какого-либо лекарства, облегчение, он, естественно, хочет пере дать его другому".

Автор излагает в этой книге и те мысли и переживания, которые вынес он сам из своего опыта духовной жизни, из опыта непрестанного творения молитвы Иисусовой, питавшей его душу на протяжении многих лет его страдальческого, исповеднического жития.

Святый священномучениче Александре, моли Бога о нас!

Литература

Житие - ЖМП - 7/8 - 1994, сс.98-104.

Американский православный вестник, 1906, т. 10, 5, с. 82.

Протопресвитер А л е к с а н д р Х о т о в и ц к и й. О молитве Иисусовой (Рукопись).

Текс взят из готовящейся к печати книге "Биографический словарь миссионеров Русской Православной Церкви". Священник Сергий Широков

Статья 2

В этот же период был арестован и многолетний сотрудник святителя Тихона протопресвитер (с 1928 года) Александр Александрович Хотовицкий - священномученик Александр (+1937), впоследствии прославленный в лике святых Русской Православной Церкви на Архиерейском Соборе 1994 года.

[Новомученик российский Александр Хотовицкий родился 11 февраля 1872 года в городе Кременце в благочестивой семье ректора Волынской духовной семинарии протоиерея Александра, память о котором как о добром пастыре долго хранилась в сердцах православных жителей Волыни. Родители дали отроку доброе христианское воспитание, внушили ему любовь к Православной Церкви и народу Божию. Образование будущий пастырь получил в Волынской семинарии и Санкт-Петербургской духовной академии, которую закончил магистрантом в 1895 году. По окончании академии он был направлен на миссионерское служение в Алеутскую и Североамериканскую епархию, в Нью-Йорк, где занял место псаломщика при только что отстроенном православном храме святителя Николая. После брака с воспитанницей петербургского Павловского института Марией Щербухиной священномученик Александр был рукоположен в сан диакона, а вскоре, 25 февраля 1896 года, во пресвитера епископом Алеутским Николаем (Зиоровым), о котором отец Александр вспоминал всегда с благодарностью и любовью. Хиротония состоялась в кафедральном соборе епархии в Сан-Франциско. В своей речи к новопосвященному епископ Николай так объяснил свой выбор ставленника: "Твоя особенная порядочность и благовоспитанность, твой благородный идеализм, твоя религиозность сразу расположили меня к тебе и заставили меня выделить тебя из ряда других молодых людей, которые бывали с тобою у меня в Петербурге. Я увидел, что ты имеешь ту искру Божию, которая всякое служение делает воистину делом Божиим и без которой всякое звание превращается в бездушное и мертвящее ремесло. Первый твой опыт в проповедничестве мог убедить тебя, что значит это воодушевление: ты сам видел, как собирались около тебя люди, чтобы послушать тебя, и с каким напряженным вниманием выстаивали они не один час во время твоих бесед. Почему же эти люди слушали тебя, а не шли к другим проповедникам? Ясно почему: та искра Божия, которая горит в тебе, подобно магниту, влечет к тебе сердца этих людей".

С августа 1917 года отец Александр Хотовицкий занимал должность ключаря Храма Христа Спасителя, принимал участие в работе Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 годов, организовал при храме православное братство, способствовавшее объединению православных людей в то трагическое для Церкви время. В 1920 и в 1921 годах он подвергался арестам, в 1922 был осужден, но вскоре амнистирован. В 1924-м вновь арестован и отправлен в ссылку в Туруханский край, откуда возвратился 1928 году. В 1930-х годах протопресвитер Александр Хотовицкий был настоятелем храма Ризоположения Господня на Донской. Отсюда начался последний отрезок его крестного мученического пути. Осенью 1937 года отец Александр был арестован и вскоре расстрелян. Верим, что священномученик протопресвитер Александр (память 21 ноября/4 декабря и в первое воскресение после 25 января/7 февраля), один из славного и добропобедного Собора Новомучеников и исповедников Российских, пострадавших за веру Христову и Церковь в XX веке, является особым модитвенником и предстателем за храм, где он предстоял престолу Божию, наверное, в самые тяжелые дни своей земной жизни; верим, что мученик Христов не оставляет своих молитв о нашем храме и ныне, когда предстоит перед Престолом Небесного Царя Вседержителя.

Под благодатным покровом Ризы Господней, по молитвам святого апостола Иакова Алфеева, святой великомученицы Екатерины и священномученика Александра храм продолжал действовать. Он избежал насильственного закрытия, хотя такие попытки предпринимались. В 1927 году в закрытой церкви преподобного Серафима Саровского и святой благоверной княгини Анны Кашинской на новом кладбище Донского монастыря был устроен 1-й Московский крематорий. По замыслу властей и активистов из Союза воинствующих безбожников "огненное погребение" должно было вытеснить со временем традиционные православные погребальные обряды.

Внедрение кремации тел умерших пропагадировалось как одно из средств "борьбы с религиозными пережитками". Второй крематорий предполагалось устроить поблизости от Донского монастыря в церкви Ризоположения. По милости Божией этим замыслам не суждено было осуществиться.

Уцелевшие письма и стихи св.отца Александра на 5 листах

Лист 1

Христос воскресе!

Христос воскресе, дорогие мои!

Уже не отдельными приветствиями, не в предваряющие Праздник дни, лобызаю вас. Христосуюсь с вами в самую великую спасительную всепразднественную Пасхалъную ночь, в те первые таинственные минуты, когда она творит свое славное чудо: тысячи и тысячи человеческих жизней сливает в одну душу, тысячи - тысячи человеческих сердец переплавляет в одно великое, озаренное светом пасхальным сердце, тысячи - тысячи уст, трепещущих радостью, в одни пылающие восторгом уста; и все [они] чувствуют, поют ,восклицают нераздельно, неразрывно, несчетно, неослабно - живоносное родное неизреченное в своей высот, неисчерпаемое в своей глубине, вечное в своей сущности, близкое - близкое всему и всем - "Христос воскресе И моя душа, ликующая в этой ликующей душе моего брата! И твое сияющее cердце, сестра моя, в моем сердце! Все и все перевиты общей радостью! Все и всЪ в объятии и лобызании Праздника Праздников! По-прежнему как - будто моря и горы, пространства разделяют людей, но нет для Святой ночи разделения: и восток, и запад, и север, и юг - славят ХРИСТОВО ВОСКРЕСЕНИЕ! По-прежнему высоко от земли отстоит небо, и глубоко под нею преисподняя. Но <ныне вся исполнишася света - небо, и земля, и преисподняя>. Не доступен, по-прежнему, плотской немощи земного человека - мiр иной, но - <Пасха священная нам днесь показася> и - <небеса, достойно веселятся и земля радуется, и празднует мiр видимый и не видимый возстание Христово!> Нет преграды - ибо отвален от гроба камень!

И потому так чудесно и так легко вливаюсь я своей душой в эту Ночь в общий поток человеческого люда, поющего <Воскресение Твое, Христе Спасе!> Обхожу с тобой, мой брат и сестра, родной храм осеняемый ликами реющих над нами священных хоругвей, пою вместо со всеми "Христос воскресе !> благословляю тебя Св.Крестом и пасхальным Трехсвечником и слышу как радостный небесный гром - неумолкающее, но все возрастающее в силе и вдохновении, мощное, единодушное, восторженное <Христос воскресе!> > <Воистину воскресе!>... И так ясно - ясноумысленному духовному взору моему твое, брат мой, сестра моя, светлое, чистое озаренное лицо в эти непередаваемые минуты, и вижу я тебя - в Небоподобном Соборе нашем, красе храмов наших, и в маленькой, молитвенной, сердечной церковке Духа Святого, и сотнях храмов - ликующих, освещенных, напоенных фимиамом - кадил, сердец, пасхальных песней, лобзаний и обнимающей все и всех все тем-же благодатным, небесным Христос воскресe!" Я рыдаю слезами радости с тобой, я улыбаюсь весельем Праздника с тобой. И наше лобзание, наши дорогие узы братства - <Христос воскресе!>

Чего-же пожелаем себе дорогие, в эту Святую минуту? Того, чтобы в нас никогда не умирала эта животворящая радость, чтобы никогда не угасала в сердце нашем восприимчивость к Источнику нашего воскресения! Сколько великаго, трогательнаго, драгоценнаго около этого Чуда - События Воскресения нашего Господа! - Вот Св. Мироносицы, они с мiроми идут к Гробу Спасителя. - Вот Мария, ищущая Учителя у Гроба, - вот Ап. Fома, восклицающий "Господь мой и Бог мой!"... И вот вижу я двух учеников, идущих в Эммаус - и с ними таинственнаго Спутника, слышу их беседу, чувствую их волнение и, наконец, их - и радостный и трепетный возглас: "Не сердце - ли наше горело в нас, когда Он был о нами на пути и беседовал с нами!>... Да, да, "сердце горело! <Очи были связаны, очи отяжелели, плоть не хотела чувствовать, узнать, но -сердце горело! Сердце горело! Оно угадывало, оно говорило медлившему видеть: <открой глаза, открой глаза!> <Оно говорило закрывшему слух: "открой уши, открой уши!>> <Это Он!> <Это Он, 0н-Твои Учитель, Твой Господь!>...

0, гори, наше сердце! Гори, наше сердце! Вот мой пасхальный привет тебе, брат- сестра! Широкой волной разлилось неверие, захлестнуло верующий мi!р, отравило ядом своих немощных, отдалило небо от них, оторвало их от Неба, одних ослабило, других исказило, а иных душу и у умертвило. И они потеряли Бога! И они не слышат Его голоса, не видят Его!

А Христос зовет всех. Христос зовет всех. Христос сопутствует - идет рядом, и рядом чудес повторяет слова: <О, несмысмысленные и косные сердцем, еже не веровати! "Увы! Очи не видят, уши не слышат...И вот, Св. Пасха, Праздник, воскрешающий чувство и душу даже умерших духовно. Слушайте - же, слушайте: "Христос воскресе!> <Воистину воскросе!".

Ужели и сейчас душа ваша не на этом великом, всерадостном Празднике!? ''Ужели и сейчас не горит ваше сердце! Ужели оно не сказало Вам Истины Божественной!

О, Iисусе воскресший, воскреси души наши! Дай сердцу моему гореть радостью о Твоем воскресении, воспламени его, утверди его в этом радовании и не дай ему угаснуть во веки!

Христос воскресе! Христос воскресе! Христос воскресе!

С любовью и молитвой, прося молитвы и любви грешный Александр X.

Св. Пасха 1926.

Лист 2

Христос Воскресе.

Христос Воскресе.

Христос Воскресе.

Дети мои, Родные мои. Скорей свечу -.радостную, полную масла и света свечу. Христос Воскресе. Он грядет - Светлый, Воскресший,- Сам Свет, Сам Радость, Сам - Жизнь, Сам - Воскресенье. Как жених Он грядет от гроба, от чертога. На встречу Ему свещеносные. В руки свечу, в руки радостную, полную масла и света свечу. Пиршество брачное. Заря огненная. Свет от света. Сам Свет. Сам Солнце. Единое, Великое, безконечное, о, Христе. О, Христе. О Воскресши Христе. Воскресение Твое пою, Воскресение Твое славлю. Поклоняюсь Святому Воскресению Твоему.

В сей нареченный святый день Ты не возгнушаесься меня, мраком одетого. Ибо свет Воскресения Твоего разгоняет всяки, мрак. Не отвратишься рубища и убожества моего. Ибо великощедротно богатство Воскресения Твоего, и царственная порфира его облекла ныне меня. Не отгонит тебя смрад свечи моей - ради Воскресения Твоего , Иисусе Свете Святый, облистай и осияй! Воскресение твое поют Ангелы - пою и я последний из человеков. Воскресение Твое поет небо - пою и я - перстЪ земли. Поют праведные - пою и я грешнейший из всех. Поют умершие телом, но духом живые, пою и я телом жив сый, но духом омертвелый! Все и вся поет Тебя Воскресшего. Мир весь славит Тебя, вся вселенная ликовствует. От Запада и Севера и моря и востока приидоша ныне чада Сиона Твоего. Тебя благословить пришли они. Среди них, как убогая пташечка, я пою Воскресение Твое, Прими моею песнь, Господи. Пою Богу моему. Дай мне петь Тебя доньде же есмь. Дай мне петь о свете Воскресения Твоего, о радости праздника Твоего, петь везде, всегда, не единыжды только в году, не десятки дней, а все дни живота моего. Чтобы не угасла отныне свеча моя, чтобы вечно живило меня>. Христос Воскресе>. Ибо Воскресение Твое - Вера наша. Ибо в нем спасение наше.

Дети мои, други мои. В эти Пасхальные дни давайте молиться за всех, за заблудших братьев, .за неверующих и маловерных, за всех близких наших. Веру дай им Воскресший Христе. Дай им радосто познания Твоего, спасения Твоего. Введи их в свет Воскресения Твоего.

В Пасхальном празднестве , растворив сердца наша давайте молиться о всех, кто счастьем убог, силами немощен, кто на своем жизненном пути почти не видел просвета, кто - прикованный недугом к одру своему - не войдет в эти дни под сень Храма Божия. Христос Воскресе. Во имя Его щедрого ко всем , ущедрите Вы любовью своею, и словом, и даром, недужных домы, сиротство безпризорных, -всех сущих в скорбях, узах и обстояниях, любящим сердцем согрейте. Всех приласкать, всех приголубить, всему доброму открыть свою душу. Это твоей лампаде елей, это твоему светильнику свет.

Гори же моя свеча. Гори свеча брата моего. Гори светом ярким и теплым - свет дорогих духовных детей моих и друзей моих.

Исходи те же свещеносные. Исходите во сретение Воскресшему Спасителю и Господу нашему. Слава Господи, святому воскресению Твоему.

Дети мои духовные, приветствую Вас. В Светлый Праздник, в предверие его я душой своей буду близко с Вами. Буду с Вами, когда будете Вы оплакивать грехи Ваши. Буду с Вами рыдать у Креста и у Гроба Божественного страдальца. Немощны Вы, я буду славить Воскресшего Вашей постели. В храме Вы - буду там отогреваться молитвой Вашей. А в Святую Великую ночь. в алтаре, вместе а нашими ангелами-отченьками, как хотелось бы мне воспеть: <Воскресение Твое Христе спасе, и с ликующей богомольной церковью слиться в торжественном обхождении Храма, в радостном пении общей грудою "Христос Воскресе". И я буду с Вами Я буду с Вами. Мы будем с Вами с другом моим верным, другом Богоданным, с маманечкой нашей. Помолитесь тогда и о нас и примите в день нарочитый Праздника Светлого, Пасхального наш поцелуй и об'ятья и, как символ свяшенный и дорогой, хотя то яичко, которое нитью золотой - соединило вверху этого моего письма - родную нашу Москву с преданными Вашими друзьями изгнанниками.

Молитвенно призываю на всех-всех благословение Воскресшего Спасителя. Радуйтесь други мои, Спас бо воскресе от гроба.

И еще раз, и тысячи раз еще, без счета, без конца, через пространства, через реки, леса и долы все залитые дивной радостью Праздников, лобзаю Вас вечным пасхальным приветов и песнью свято:

Лист 3

6 апреля 1925г. Пасха

Христос Воскресе. Воистину Воскресе. Немощный духовный отец Ваш и брат во Христе

Протопресвитер А. Хотовицкий

Земной поклон

Дедушке дорогому Христос Воскресе. А Вас, отченьку целую особо, крепко- крепко: Христос Воскресе.

Христос Воскресе.

ЗОЛОТАЯ НИТЬ

-++++++++++++++++++---

Привет Вам, милые друзья,

Прошу заранее прощенья,

Мой почерк, это знаю я,

Для Вас читать одно мученье,

Но, кажется, на этот раз

Не очень зартудню я Вас,

Такой торжественнее бумагой снабдила

Снабдила Любочка меня,

Что уж не с прежнею отвагой,

Летает, голову сломя,

Мой карандаш. Его сменил

К тому же пузырек чернил.

::::::::::::

Как самых дорогих гостей

Мы ждали, как всегда и прежде,

С далекой родины вестей.

Пришла среда,- в такой надежде

Я быстро сани нарядил,

Навстречу почте пожатил.

Поймите Вы мое волнение:

День-два сижу, жду третий день я,

А почты нет, все нет,и нет;

Вдруг снежный вихрь. Темнеет свет......

Невольно становилось жутко:

С пургою, ведь, опасны шутки,

Дороги нету и следа,

Застигнет путников беда.

Сугробами покрыты вехи,

А вьюга знай свои потехи:

Вижжит, беснуется, ревет,

Заносит снегом, мечет, рвет,

С своею музыкой ужасной......

В непроницаемую даль

Хочу вглядеться я - напрасно,

Молочно серая вуаль

На все упала покрывалом.

Не видно нам вокруг ни зги

И даже линия тайги,

Растаяв в воздухе пропала.

Тревожен день, тревожна ночь,

И надо ждать, и ждать не в мочь:.

Да и маманечка одна

Поди - волнуется она.

Душа на части разрывалась,

А тьма все более сгущалась,

К мне пришлось итти с тоской

На безпокойный свой покой.

Сказать не мог бы, что мне снилось,

Я полню только частъ конца:

Частичка неба оспустилась,

Коснувшись моего лица.

Проснулся. Вижу по постели играет нежно солнца луч.

Играет нежно луч,

Не видно ни зловещих туч,

Ни грозных призраков постели.

И вспомнил с ужасом: а ночть то.

Вдруг крик восторга: "почта почта",

Не мало зорких, жадных глаз

Следило в радостном томлении

За скорым почты приближением:

Следил и Крым, следил Кавказ -

Оттуда ссыльных здесь немало

На поселении проживало:.

Следил и в

Лист 4

Следил и верный сын Москвы

Кто именно - узнали Вы.

Все ближе:ближе:Ангарою:

Вот берег::Вот уже ГОРОЮ....

Поднялись::Вот-еще мгновенье -

И почта в'ехала в селенье.

Привет бубенчики звенят,

Приветом душу веселят...

Вокруг все радостно играло,

Тревог, тоски как не бывало...

Скорей на с'езжую избу

Мы оживленною толпою

Спешим узнать свою судьбу.

Смотрю, как раз передо мною -

/Увидел и издалека

Знакомый адрес и рука/

Торжественно и чинно в ряд

Посылки важно так стоят:.

Ну как же было не спашить

Вот <слава Богу> повторяя,

Готов был, право, задушить

В своих об'ятьях почтаря я.

<Вам писем-писем целый ворох

Возьмите, каждый миг Вам дорог>.

Взволнован радостью такой,

Спешу дрожащею рукой

Расписок подписать десяток....

Как этот миг нам ссылным сладок.

Посылок сам нести не мог,

Пытался, да не тут то было.

Поднять их даже не под сил, -

Ангарец в этом мне помог.

Ну, дело в шляпе, Слава Богу.

Скорей в обратную дорогу.

И захватил своих гостей

Лечу к маманечке своей.

Давно с тревогой ожидала

Маманька Шурика, - давно.

И, наконец, его в окно

Она с гостями увидала,

Как буря, чуть не сшибла с ног,

Едва ступил он на порог.

<Тяжел у Вас то груз однако>

Заметил вслух хозяин мой,

И захихикал бородой:.

Не разумел ли он двояко-

<Их и поднять едва, едва,

Однако в каждой пуда два>.

<Теперь у Вас товару боле,

Чем в Потребилке у меня>-

И долго-долго слышал я,

Как он <одначил> там на воле.

++++++++++++++

Погрейтесь, гости дорогие,

Погрейтесь, милые, родные,

И нас с маманечкой больной

Утешьте весточкой родной.

Скажите, как там все и все Вы.

В сибирской ведь сейчас избе Вы.

Давно ли из родной Москвы,

Как путешествовали Вы.

Тебе, Христос, благодарение,

За всех, кто нам послал <гостей>;

Кто не оставил без вестей

Ангарцев в их уединении,

Кто помнил нас, кто любит нас,

Кто нас приветил нежным словом

Не нашем жительстве , на новом,

Кто в скорбный испытанья час

Поверг смиренно пред Тобою

О нас моления свои,

Кто рад пожертвовать собою, -

Пошли щедроты им Твои.

Пошли им мир и счастье, Боже.

Там близкие - еще дороже

Лист 5

Они нам здесь в тайге.

-----

Вдали от нашей, от Родной Земли

Так все нам безконечно мило,

Что нам о близких говорило.

:++++++++++::

Сидим с маманькой у стола

И горка писем перед нами

Друзья, друзья, судите сами,

Что перечувствовать могла

Душа изгнанника - при чтении...

Такое было впечатленье,

Как будто здесь, в избе у нас,

Семья вся наша собралась

И много чувств, и много грез,

И много сладких, теплых слез.

+++++++++++++

О, ты любви святая нить,

О, дружбы нити золотые,

Как нам вас в сердцеце не хранить

Как чувства ни хранит святые.

Нам все напомнили они-

И письма, и подарков горы -

Минувших лет былые дни,

Когда и радости и горе

Привыкли вместе мы делить,

Когда учились мы молить

Одними Господа устами.

И здесь, хоть мы и сиротами-

<Вы не одни> - нам все твердит -

Пакетик каждый говорит.

:++++++++++++:

Благодарю свою Марусю,

Что Вас сердечно так она

Благодарила за бабусю,

И, хоть далеко не сполна

/Ведь это было выше сил/.

Сказала Вам, как дорог, мил,

Привет Ваш, Ваши все подарки,

Что так умно, красиво, ярко

Поют нам песнь о той любви,

Которой Ваше сердце билось,

Которой одухотворилось,

Все, что так ясно здесь сейчас

Напоминает нам о Вас.

И,так, не недоповторенья,

Одно, одно благодарение,

Поклон глубокий до земли.

Чего мы только не нашли

В <однако> ящиках огромных:

Вещей святых, сластей скоромных:..

Чихнули мы по сотне раз

За здравье каждого из Вас.

Нам было все святой отрадой:

И складен дивных образов,

И книги, свечи и лампады,

И ветки нежные цветов.

И безконечно дорогой

Акафист писанный рукой:..

Христос в <нашествии печали>

Да будет Коля над тобой

Все это радостно встречали.

Друзей своих священный дар

Я возложил на наш Алтарь,

Чтоб в памяти благоговейной

Молитвой общей и келейной

Любовь и щедрость их почтить:.

Не рвется <Золотая нить>:..

Приемлем все мы, но не без

Смущенья, Вы как древний Крез

Нас осыпаете богатством:..

Спасибо други. Братство, братство,

Но надо знать ведь нам и честь

У нас теперь все право есть

Всех будем в памяти хранить::.